Николай Ефимов уже давно не бывает за пределами собственной небольшой комнатушки в малосемейке, ибо условий для проживания инвалида в доме нет. Сорокалетний мужчина оказался прикован к креслу вследствие несчастного случая, произошедшего почти семь лет назад.
Несчастье
– Это случилось в 2007 году, 1 ноября, — рассказывает Николай. – Такую дату забыть невозможно — ведь это начало нового периода в жизни. Поехал я на подработку в Подмосковье строить дом для настоятеля церкви. В дождь ставили забор вокруг храма, а когда погода позволяла — отправлялись в частный сектор, во владения батюшки. Дом отстроили трехэтажный – к моему приезду оставалось покрыть кровлю. В этот злополучный день я как раз работал на крыше и сорвался: соскользнула нога, а зацепиться не за что. Дальше – как в фильмах показывают или пишут в книгах: вся жизнь промелькнула перед глазами. Помню, одна мысль резанула — как минимум, будут переломы. Если повезет, конечно. Как оказался на земле, не помню. Боли даже не почувствовал, защитный рефлекс сработал, наверное, и я отключился. А потом... очнулся с дикой болью, ноги — ноль. Рабочие вызвали «скорую» и отвезли меня в ближайшую больницу. Перелом ребер, позвоночника, трещина бедра, сильное кровоизлияние в брюшную полость — целый букет напастей, в общем. На следующий день приехал батюшка, покрестил меня и сказал: «Теперь молись, и мы за тебя будем молиться». За весь месяц, пока я был прикован к больничной койке, больше он не приезжал. Через 10 дней после падения мне сделали операцию на спине, установили пластины. Впоследствии врачи нашей чебоксарской больницы объяснили мне, что операцию нужно было сделать сразу же, не выжидая такого долгого срока. Я подозреваю, что это время потребовалось на то, чтобы собрать деньги — медицинские услуги такого рода, естественно, не бесплатные. Кто помог — батюшка или мои товарищи-рабочие скинулись, узнать мне уже не довелось. Помню, что просил у батюшки нанять мне сиделку, но он исчез после своего первого и единственного визита. Здесь же, в больнице, помимо всех травм, я заработал хронический восходящий пиелонефрит. Это случилось по вине медиков — мне ни разу не промывали катетер.
Пригрозил Патриархом
– Затем я провел долгие 3 месяца в больницах Чебоксар. В конце марта 2008 года мне оформили инвалидность, еще через 2-3 месяца получил коляску.
Со своим личным транспортом Николай уже вполне свыкся. Но при этом он не теряет надежды когда-нибудь снова встать на ноги.
– Говорят, есть такой аппарат заграничный, он стоит шесть тысяч долларов. С ним практически полноценным человеком быть можно!
Эти деньги Николай надеется получить от того самого батюшки. На вопрос, почему у него нет трудового соглашения с работодателем, он наивно отвечает:
– Так ведь мы, по сути, шабашить ездили, не на постоянную работу! И потом, это все-таки служитель церкви — думали, он не обманет, иначе его самого же людская молва осрамит, случись что! В 2011 году я связался с ним по телефону и напомнил о себе — обратился с просьбой о денежной компенсации. А он мне ответил: «Это делается по доброй воле». Тогда я сказал, что обращусь с жалобой к Патриарху Кириллу. Эти слова возымели должное действие — 4 месяца батюшка выплачивал мне по 4-5 тысяч рублей. На этом, собственно, все и закончилось.
Не зная броду, как гласит известная поговорка, не ходи на работу. Больничная карточка с историей болезни в арсенале — неважное оружие, никакой юридической силы она, конечно, не имеет.
Неутешительные прогнозы
Как видит ситуацию юрист Кристина Уланова, трудовой договор, подписанный обеими сторонами, иметь на руках необходимо. «Но даже при официальном трудоустройстве что при наличии трудового соглашения или договора подряда, что при полном отсутствии каких-либо письменных соглашений — почти всегда получается одна и та же неприятная ситуация. Особенно когда дело касается невыплат или задержки заработной платы либо производственных травм. Как правило, то, что фактически трудовые отношения были, доказать бывает хлопотно. Ко всему, трудовой договор между физическими лицами вполне может быть заключён и в устной форме по соглашению сторон — как в данном случае, например. Поэтому доказать, что травма – производственная, и получена по вине работодателя, практически невозможно. Работник мог не соблюдать технику безопасности или выполнять работы, недопустимые по состоянию его здоровья», – сказала Уланова.
И по мнению Мансура Шемсетдинова, ведущего специалиста-эксперта отдела охраны и экспертизы условий труда Министерства здравоохранения и социального развития Чувашии, доказать свою правоту пострадавший Николай Ефимов сможет только через суд.
«Есть трудовые отношения, а есть гражданско-правовые. Поэтому при несчастных случаях и производственных травмах в первую очередь необходимо установить трудовые отношения. К нам часто обращаются с подобными случаями, но они у нас не фиксируются, так как восстанавливаются трудовые отношения только в судебном порядке. Для этого потребуются показания свидетелей. Если же у работника есть на руках трудовой договор, составляется акт о несчастном случае на производстве. Далее необходимо уведомить государственную инспекцию труда», – полагает он.
К слову, по данным отдела охраны и экспертизы условий труда Министерства здравоохранения и социального развития Чувашской Республики, в 2012 году зарегистрирован 341 несчастный случай на производстве, из них 51 — тяжелый, 26 случаев — с летальным исходом. По данным на начало мая 2013 года, травмы получили 92 работника, 23 случая из них — тяжелые, 8 человек погибли. Однако, как показывает практика, далеко не каждый труженик отваживается заявить о своем увечье, предпочитая выдавать травму за бытовую — велик страх лишиться рабочего места. Так что, реальное число пострадавших может несколько разниться с официальными данными. По данным статистики, больше всего травматизму подвержены мужчины. есть еще одна закономерность: оказывается, самыми травмоопасными отраслями считаются строительство и обрабатывающее производство. Каждую секунду в России 10 человек получают травмы на производстве и ежегодно в мире регистрируется около 270 млн несчастных случаев на рабочем месте.
Пётр Котов: глас вопиющего в Госсовете услышан не был 
Дания Онуфриева: чиновники «малость ошиблись» 
Пётр Котов: кто скажет «Нет!» миграции? 
Коммуналка. Как платить за услуги ЖКХ меньше и экономить с умом 
Коммунальный развод: самые популярные обманы в ЖКХ